Конрад Лоренц — человек удивительный во всех отношениях. Одну из своих самых известных книг — «Оборотная сторона зеркала» — он написал не где-нибудь, а на территории «бывшего Советского Союза», в Армении, где он оказался в лагере для военнопленных. Причем надо признать, что Лоренц настрадался как от той, так и от другой стороны, участвовавшей во Второй мировой войне: гитлеровцы лишили его кафедры в Вене, а потом призвали войсковым врачом на фронт, а наши доблестные спецслужбы использовали будущего лауреата Нобелевской премии на подсобных работах. Лоренц выживал, питаясь армянскими скорпионами, чем сильно пугал своих тюремщиков. Прямо в лагере он занимался работой над своей книгой, снискавшей впоследствии мировую известность, причем писал ее гвоздем с помощью марганцовки на мешках от цемента!
Из которой я с прискорбием осознал, что я нихуя не чистый шизоид, а шизоид с неожиданно для себя огромной примесью истероида, только истероидность у меня не "стервозного" типа. Осознать это было очень тяжело потому, что всю жизнь меня учили сначала другие, а потом я учил себя сам презирать людей с истероидным поведением, считая что это нечто недостойное "высокого звания человека", как говорили в СССР. Ебаный стыд.
...пациенты с тяжелой генетической депрессией часто хорошо засыпают, но просыпаются рано утром, до будильника, и всегда с чувством тревоги и внутреннего напряжения. К вечеру они несколько «расходятся» и чувствуют себя лучше. По всей видимости, за день депрессия отчасти преодолевается за счет постоянного притока в мозг возбуждения от производимых человеком дел и прочих событий. Ночью же количество этих раздражений уменьшается, и мозг снова оказывается в своем болезненном, полузаторможенном состоянии. В результате сон становится поверхностным, чрезвычайно чутким, тревожным, сновидения кажутся человеку не естественными и спонтанными, а «сделанными». Наутро он может думать, что вообще не спал, чувствовать себя разбитым, уставшим, с тяжелой головой.
Есть, впрочем, и другое объяснение этих специфических для депрессии нарушений сна. Поскольку тревога – это эмоция, то локализуется она в глубоких слоях мозга, а во время сна засыпает в основном «верхняя» его часть. По всей видимости, именно поэтому люди, страдающие депрессией, зачастую достаточно хорошо засыпают, но через 3–5 часов сна внезапно пробуждаются, как от внутреннего толчка, испытывают неопределенное беспокойство и тревогу. То есть нижние слои мозга дожидаются, пока верхние его слои уснут, и тогда тревога, всегда скрывающаяся за депрессией, вдруг прорывается. После подобного пробуждения заснуть, как правило, трудно, а если сон и вернется, то становится поверхностным и тревожным.
При депрессивном неврозе, напротив, чаще затрудняется процесс засыпания: человек крутится в постели, не находит себе места, не может улечься, временами хочет встать и начать что-нибудь делать. Он постоянно думает о том, что не может заснуть, а на следующий день будет плохо себя чувствовать. Подобные рассуждения, конечно, значительно откладывают его сон, который с тревожным состоянием никак не согласуется. Возможны, кстати сказать, на фоне депрессии и кошмарные сновидения, а также связанные с ними ночные пробуждения.
Так или иначе, но симптом нарушения сна, хотя и расположен здесь почти в самом конце списка, является одним из самых существенных признаков депрессии. Представить себе депрессию без нарушений сна практически невозможно. И потому если вы хорошо спите, то претендовать на диагноз «депрессия» вам, к счастью, не следует, по крайней мере пока.
Чтобы жить дольше, мы должны уяснить, что среди всех жизненных явлений нет ничего более странного, более непредсказуемого и не поддающегося предварительным расчетам, чем наше поведение по отношению друг к другу. Во всей природе ничто так не угрожает человеку, как сам человек.