Статья в значительной степени ерническая, но представляет собой интересный срез жизни Оксфорда. Взято отсюда.
------------------------------------
ИНСТРУКЦИЯ ПО ПОСТУПЛЕНИЮ
Моя рука сжимает листок с анонимным источником. Через сорок пять минут я должен буду держать по нему ответ перед комиссией из трех донов.
Я с трудом могу представить себе даже одного дона, но мое сознание наделяет этих существ клыками, щупальцами и перепончатыми крыльями.
Я понимаю, что это один из тех моментов, которые определят мою жизнь.
Место действия — Оксфорд. Время — середина нулевых. За тяжелой резной дверью проходят вступительные собеседования на факультет истории. Мне хочется ущипнуть не себя, а кого-нибудь другого, причем как можно больнее. Я начинаю сильно жалеть, что ввязался в эту авантюру. К тому же я воздержался от привычного ритуала с утра, и организм возмущенно требует тетрагидроканнабинола.
Кругом мрачно корпят над листочками мои непосредственные конкуренты, все как один — коренные англичане. Гулкий готический зал пропитан страхом.
Разумеется, я вообще ничего не знаю. Ни об источнике, который предстоит устно проанализировать, ни о правлении Карла I в целом. Мое смутное представление о мировой истории сводится к романам Юлиана Семенова и теории Гумилева о пассионарности. Еще меньше я знаю об Оксфорде. Мой отец — программист из Черноголовки, вот уже сколько лет работающий в интернет-кафе в Бирмингеме. В интернет-кафе.
И тут меня посещает божественное озарение. Я понимаю, что во всем зале нет ни одного представителя университета — одни перепуганные школьники, ждущие, когда их имя выкрикнут из-за двери. Я как можно спокойнее покидаю зал, пересекаю увитый плющом внутренний двор и, беспрепятственно выйдя на улицу, скрываюсь под вывеской Halal Food & Internet, продублированной арабской вязью. За полчаса в «Гугле» я успеваю найти всю основную информацию о Карле I, идентифицировать анонимный источник и усвоить вызванную им полемику между историческими школами. И вернуться к резной двери в тот самый момент, когда из-за нее слышится мое имя.
Через неделю я получаю письмо на гербовой бумаге об успешном зачислении в Оксфорд.
ОБРЕЧЕННЫЙ НА СЧАСТЬЕ
Какое-то время я еще горжусь тем, как ушлое дитя постсоветской реальности обвело вокруг пальца учреждение с тысячелетней закалкой. Разумеется, я ошибаюсь: сработали совсем другие механизмы. Чтобы объяснить, какие именно, нужно рассмотреть внутреннюю механику университета, скрытую от посторонних глаз.
Сразу отбросим аспирантов — они не являются частью оксфордского микрокосмоса. Жизнь аспиранта в Оксфорде мало отличается от жизни его собратьев по всему миру и состоит из одиночества, мастурбации и сизифова труда по болезненно узкой теме, плоды которого пять лет спустя прочитают по диагонали полтора преподавателя. Подавляющее большинство оксфордских аспирантов — иностранцы, загнанные в резервации и плотно сидящие на антидепрессантах. В столовых они сбиваются в унылые, плохо одетые стайки и трапезничают отдельно. Студент, желающий после окончания бакалавриата продолжать учиться, воспринимается как фрик. Казалось бы, почему, ведь именно аспиранты, а не студенты являются авангардом научного сообщества? Да потому, что при всех бесспорных научных заслугах подлинная миссия оксфордского образования — не академическая, а культурно-политическая и воспитывает не ученых, а кадры. Дипломатов, светских львов, банкиров, юристов, высшие армейские чины. Оксфорд — в первую очередь, инкубатор по воспроизведению английской элиты, окончательно заточенный в XIX веке под бесперебойное обеспечение Британской империи управленцами и претерпевший с викторианских времен скорее косметические изменения. Действующий глава университета — последний британский губернатор Гонконга. За последние сто лет 10 из 17 премьер-министров Великобритании окончили Оксфорд. Зачем управленцу аспирантура и шапочка-конфедератка с кисточкой? У него есть диплом бакалавра и пробковый шлем.
... Зачитать целиком: Занимательная культурология высшего общества
Например, после выкачивания российского Twitter оказалось, что из 7 млн зарегистрированных аккаунтов хоть как-то себя проявляли за последние несколько месяцев всего 2 млн. Из 4 млн твитов в день 2,5 млн – это спам, в основном коммерческий, генерирующийся 60 000 бот-аккаутов. Сообщества ботов создают видимость активности, перебрасывая друг другу посты. Но когда дело доходит до вливания какой-то, например, коммерческой новости, числа таких сообществ вполне хватает, чтобы вывести ее в тренды российского Twitter на день-два. Собственно, для этого их и держат. Но больше всего в Twitter нас поразило то, что подавляющее большинство настоящих, реальных постов – это ретвитты. Причем такие, в которых никто даже не удосуживается ничего дописать, ни единого слова. Получается, что несколько сотен тысяч что-то вещают, а все остальные только повторяют за ними. Коммуникации практически нет.
Среднее соотношение негатива и позитива в высказываниях пользователей социальных сетей – 2:1. Когда речь идет о политике, обычно в среднем доходит до 6:1. И единственная сфера, где позитива всегда больше, это развлечения – 2:3. К слову, в Рунете больше всего хвалят Ивана Урганта и «Прожекторперисхилтон». При этом всем следует понимать, что в бизнесе негатив отзывов и комментариев всегда был и будет, важно, чтобы его было не слишком много.
Мы определили, что средняя продолжительность жизни сообщения в Twitter, «ВКонтакте» и Facebook – около 6 часов. Именно за это время оно получает все, что может: перепосты, лайки, комментарии. В связи с этим у аудитории напрочь пропадает память. В большинстве соцсетей почти невозможно узнать, что было несколько недель назад. Поиск работает плохо, все тонет, лента куда-то девается. Например, Facebook сам решает, что показывать в вашей ленте, а Twitter даже не продает потоки своих сообщений дальше, чем на месяц назад. При этом аудитория превращается в беспамятное стадо, и даже если кто-то говорил что-то совершенно противоположное год назад, это невозможно вспомнить, на это нельзя указать. Люди приобретают кликовое сознание, нежелание что-либо долго читать и обсуждать. Это значит, что любые маркетинговые компании могут легко манипулировать мнением пользователей.
На выборах 2012 года в США на самом деле объективно победили ДВА НОВЫХ СОЦИАЛЬНЫХ КЛАССА, практически полностью сформировавшиеся за последние примерно 50 лет.
Это - около 22 миллионов БЮРОКРАТОВ всех уровней, начиная с местного и кончая федеральным, которые больше, чем вдвое превысили количество тех, кто работает в индустриальном и сельскохозяйственном секторе национальной экономики США, и более 30 миллионов ЛЮМПЕНОВ. Последние никогда и нигде не работали и живут в основном на социальные пособия и всякого рода «левые» заработки. Часто - полу-легальные и даже - противозаконные.
Оба новых класса впрямую зависят друг от друга и поддерживают существование друг друга. Дело в том, что оба эти "новых класса" никак не участвуют в создания и внесении своей лепты в увеличение Богатства Нации. Они живут за счет его перераспределения.
Бюрократия - это новая «аристократия» Америки. Люмпены - очень напоминают плебс Древнего Рима. «Хлеба и зрелищ» - через почти две тысячи лет снова стал актуальным лозунгом, но уже во внутренней политике тоже некогда величайшей Республики - Соединенных Штатов Америки.
Обама - с его неуемным “бюрократическим восторгом” и с его "яркой" историей перераспределения Богатства Нации за последние четыре года - идеальная фигура для обоих вышеупомянутых классов-паразитов. Потому Обама и выиграл второй срок в Белом Доме.
Проиграл на выборах 2012 года в США не только средний класс Америки, который фактически превращен в подобие римских «рабов», обслуживающих нужды новой «аристократии» и нового «плебса». Проиграла Конституционная Республика, завещанная Отцами Основателями США, которую де фасто сменило Бюрократическое Государство с непрестанно растущей бюрократией - "новым классом", вся идеология которого - больше власти, больше денег, больше привилегий.
Этого мало - проиграла вся современная цивилизация. Проиграли все народы на нашей планете, некогда с надеждой смотревшие на Соединенные Штаты Америки, как на живое воплощение мечты о Золотом Веке: установление справедливости, национального спокойствия, внутренней силы и экономического благополучия.